Шиллер - цитаты

Благодарность забывчивей всего.

В лице своих богов человек рисует свой собственный портрет.

В чем вкратце смысл длинной речи?

Великому - великое доверие, простор ему, а цель он сам найдет. Великий дух страдает молча.

Враг повергнутый может ещё оправиться, примирённый же вполне побеждён.

Вселенная - это мысль Бога.

Всякая безнравственность проистекает из коллизии доброго с приятным, страстей с разумом и имеет источником силу чувственных побуждений и слабость моральной воли.

Голос следовало бы взвешивать, а не считать.

Горе наступившее легче, нежели ожидаемое, нагрянувшему горю есть конец, страх же перед грядущим горем не знает границ.

Для одного наука - возвышенная небесная богиня, для другого - дойная корова, обеспечивающая его маслом.

Добродетель может быть суровой, но она никогда не бывает жестокой, никогда не бывает бесчеловечной.

Дружба не такой жалкий огонек, чтобы потухнуть в разлуке.

Если хочешь познать самого себя, то посмотри, как это делают другие; если же хочешь других понять, то посмотри в свое собственное сердце.

Живопись жизнью пусть дышит; ума я ищу у поэта: Но полигиния пусть выскажет тайны души.

Злоупотребление наследственной властью действует не так удручающе, как злоупотребление властью приобретенной.

Именно потому, что подлинное искусство стремится к чему-то реальному и объективному, оно не может удовлетвориться только видимостью правды.

Истина ничуть не страдает от того, что кто-то её не признает.

Как для одних наука кажется небесною богиней, Так для других - коровой жирною, что масло им дает.

Когда мы страстно любим того, кто заслуживает нашего презрения, мы болезненно ощущаем оковы природы.

Когда, восхищаясь картиной, мы забываем о художнике, то для него это самая изощренная похвала.

Красота - тоже добродетель, красивая женщина не может иметь недостатков.

Кто кается не краснея, тот кается постоянно.

Кто хочет пожать слезы, должен сеять любовь.

Лишь беда души великой благородство испытывает.

Любовь быть хочет жертвою свободной.

Любовь и голод правят миром.

Малодушие возбуждает в нас одно только презрение.

Мнимое бескорыстие некоторых добродетелей сообщает им поверхностную чистоту, дающую им смелость потешаться над долгом; нередко воображение играет странную игру с человеком, которому кажется, что он и выше нравственности, и разумнее разума.

Мужество растет с опасностью: чем туже приходится, тем больше сил.

На удочке златой немало добродетелей погибло...

Настоящая дружба правдива и отважна.

Нашей совести претит безнравственное средство, которое может принести пользу.

Никто из мертвых не был полностью счастлив.

Остроумие ведёт вечную войну с красотой и не верит ни в ангела, ни в Бога.

Потерянную минуту не может вернуть даже сама вечность.

Право имеет тот, на чьей стороне сила; границы наших сил - наши законы.

Просвещенный разум облагораживает нравственные чувства; голова должна воспитывать сердце.

Пусть лишь любовь цветок любви срывает,
Ведь лучший дар принадлежит тому,
Кто сердцем всем откликнется ему.

Равноправие - святой закон человечества.

Родители меньше всего прощают своим детям те пороки, которые они сами им привили.

Свободен лишь тот, кто владеет собой.

Слова пустые сердца не облегчат.

Средь скверного скверней всего язык колючий.

Тесен мир, мозг же человека необъятен.

Только тот может горячо любить добро, кто способен от всей души, непримиримо ненавидеть зло.

Убежденному убеждать других не трудно.

Человек вырастает по мере того, как растут его цели.

Человек не только может, но и должен связать удовольствие с долгом: он должен радостно повиноваться своему разуму.

Человеконенавистничество - медленное самоубийство.

Чем случайнее наша нравственность, тем необходимее позаботиться о законности.

Честность красит звание любое.

Честь дороже жизни.

Что не запрещено, то разрешено.

Чувства справедливости, прийстойности, верности, опирающиеся на признание равенства прав, теряют свою силу в гражданских войнах, когда каждая сторона смторит на другую, как на преступника и присваивает себе самой право судить его.

Boля есть отличительный признак человеческого рода, а сам разум - только вечное правило для руководства волею.

В игре детей есть часто смысл глубокий.

В том и состоит пагубность дурного поступка, что он таит в себе зародыш новых мерзостей.

Великие души переносят страдания молча.

Верная любовь помогает переносить все тяготы.

Все то, что чувствует наша душа в виде смутных, неясных ощущений, театр преподносит нам в громких словах и ярких образах, сила которых поражает нас.

Всех привлекает близкая победа, к далекому же благу стремяться только великие души.

Глупец тот, кто бросает дело на полдороге и смотрит, разинув рот, со стороны, что из всего этого выйдет.

Горе мне, если мои убеждения будут колебаться в зависимости от биения моего сердца.

Дилетант принимает темное за глубокое, дикое - за мощное, неопределенное - за бесконечное, бессмысленное - за сверхчувственное.

Для хороших актеров нет плохих ролей.

Достоинство выражает сопротивление духа инстинкту.

Если меня спросят, почему в моем сердце нет никакой религии, то я отвечу, что я утратил ее по вине самой же религии.

Если я ненавижу, я отнимаю у себя нечто; если я люблю, я обогащаю себя тем, что я люблю. Человеконенавистничество - медленное самоубийство; себялюбие - величайшая нищета живого создания.

Загадкой вечной буду я себе...

Из слов человека можно только заключить, каким он намерен казаться, но каков он на самом деле, приходится угадывать по его мимике и ужимкам при высказывании слов, - по тем движениям, которые он делает нехотя.

Истина - зеркало, отражение которого невыносимо для притворства и лицемерия.

К чему нам Бог? - он скажет -
Мир объяснить должны мы им самим.
И в этом богохульстве вольнодумца
Для Божьего величья больше славы,
Чем в той хвале, что набожность твердит.

Какую религию я исповедую? Ни одной из всех тех, которые ты мне называешь. Почему же ни одной? Из чувства одной вечной религии души.

Когда шутник смеется своей остроте, она теряет цену.

Коль дело есть - скорей его кончай.

Кто жизнью не рискует, тот никогда ее не обретет.

Кто ничего не боится - не менее силен, чем тот, кого боятся все. Нынче в моде пряжки на панталонах, позволяющие, по желанию, то стягивать, то распускать их. Мы велим сшить себе и совесть по новому фасону, чтобы пошире растянуть ее, когда раздобреем! Наше дело сторона! Обратитесь к портному!

Кто чист душой, тот разума победу над собой признает.

Лучше страшный конец, чем бесконечный страх.

Любовь возвышает великие души.

Люди заслонили от меня человечество, когда я взывал к человечеству. Прочь от меня сострадание и человеческое милосердие!

Мерилом справедливости не может быть большинство голосов.

Моральная свобода человека нисколько не уничтожается необходимою физической зависимостью.

На вершине величия не забывай, что значит друг в беде.

Насилье для беззащитных - тот же великан.

Наше влечение к природе сходно с тоской больного по здоровью.;

Не в годах - в полноте жизни, вот в чем ценность бытия!

Ничего так не делает жизнь легко переносимой, как деятельность, направленная к одной цели.;

От светлых лучей истины не всегда исходит тепло. Блаженны те, кто не заплатил за благо знания свои сердцем.

Поэтическое произведение должно само себя оправдывать, ибо там, где не говорит само действие, вряд ли поможет слово.

Пропади он пропадом, этот хилый век кастратов, способный только пережевывать подвиги былых времен, поносить в комментариях героев древности или корежить их в трагедиях. В его чреслах иссякла сила, и людей плодят теперь с помощью пивных дрожжей! Они калечат свою здоровую природу пошлыми условностями, боятся осушить стакан вина: а вдруг не за того выпьешь, подхалимничают перед последним лакеем, чтобы тот замолвил за них словечко его светлости, и травят бедняка, потому что он им не страшен; они до небес превозносят друг друга за удачный обед и готовы друг друга отравить из-за подстилки, которую у них перехватили на аукционе. Они проклинают саддукея (Саддукеи - религиозно-политическая секта в Древней Иудее) за то, что неусердно посещает храм, а сами подсчитывают у алтаря свои ростовщические проценты; они преклоняют колена, чтобы попышнее распустить свой плащ, и не сводят глаз с проповедника, высматривая, как завит у него парик; они падают в обморок, увидев, как режут гуся, и рукоплещут, когда их конкурент обанкротится на бирже.

Против человеческой славы бессильны даже боги.

Пусть он верит в себя, и ему поверит весь мир.

Разве солнце светит мне сегодня для того, чтобы я раздумывал о вчерашнем дне?

Свобода тоже должна иметь господина. Без головы погибли Рим и Спарта.